Куплет рисует картину монотонной, утомительной жизни героя. Его существование замкнуто в цикле "работа — метро — дом", который всегда происходит "когда темно" — символ усталости, конца дня, отсутствия света и радости. В этом контексте возникает образ "она", который существует в иной реальности — "в центре всех городов". Это не конкретный адрес, а поэтический образ места, где кипит жизнь, где светло, где находится смысл и счастье. Герой "хочет быть рядом", но необходимость возвращаться в свою тёмную реальность ("надо ехать домой") создаёт непреодолимый разрыв между желанием и возможностью, мечтой и долгом.
Припев представляет собой гипнотическое, настойчивое повторение одной фразы. "Проснись, это любовь, смотри, это любовь" — это обращение можно трактовать двояко. Во-первых, как внутренний монолог героя, пытающегося пробудить в себе осознание силы своего чувства, вырваться из оцепенения рутины. Во-вторых, как отчаянный призыв к объекту любви: "проснись" от равнодушия, "посмотри" на моё чувство. Повторение превращает эти слова в мантру, в заклинание, которое должно разрушить стену непонимания и расстояния. Однако его навязчивость говорит скорее о бессилии и отчаянии, чем о силе.
Ситуация обостряется в ночи. В то время как весь мир (родители, она) спит, герой бодрствует в мучительном ожидании. Телефон становится фетишем, единственным возможным каналом связи с идеальным миром ("центром городов"). Готовность "отдать всё за этот звонок" — высшая степень эмоциональной зависимости. Однако кульминация — жестокая констатация: "она давно уже спит". Его надежда, его бдение — абсолютно бессмысленны и не замечены объектом обожания. Разрыв между его лихорадочным ожиданием и её спокойным сном становится метафорой полной неразделённости чувства.
Текст построен на минимальном наборе образов и ситуаций, которые повторяются с небольшими вариациями. Это создаёт ощущение закольцованности, безвыходности. Припев, состоящий из одной повторяющейся строки, доводит этот принцип до абсолюта. Такой минимализм передаёт скудость и монотонность жизни героя, а также навязчивый характер его чувства и мысли.
В песне противопоставлены динамика бессмысленного движения (ехать в метро, ехать домой) и статика мучительного ожидания (ждать звонка, не спать). При этом истинно динамичное, желанное действие — "быть рядом" — так и остаётся нереализованным желанием. Финал с вокализом ("о-оо-о") — это переход на уровень чистого, невербального звучания тоски, когда слова уже исчерпаны.
Песня Виктора Цоя, хотя и менее известна, чем его хиты, типична для определённого пласта его лирики. Она отражает не романтику бунта или дороги, а экзистенциальную тоску обычного городского жителя. Образ человека, который едет в метро "когда темно", был очень узнаваем для советского (и постсоветского) горожанина, чья жизнь проходила в долгих commute на работу и с работы. Тема односторонней любви и социальной дистанции ("она в центре") также была актуальна в иерархическом и закрытом обществе. Песня стала выражением тихого, личного страдания на фоне большого безликого города.
"Проснись" — это песня о любви как о болезни одиночества. Герой не воспевает возлюбленную, а фиксирует собственное состояние плена в треугольнике: "темнота" его будней — "центр всех городов" как недостижимый идеал — и он сам, вечно находящийся в пути между ними. Его любовь лишена диалога; она существует лишь в его ожидании звонка, которое заведомо тщетно. Припев "Проснись, это любовь" звучит как заклинание, которое должно либо пробудить его самого к жизни, либо достучаться до спящей красавицы его мечты. Но чем настойчивее повторение, тем очевиднее безнадёжность. Это песня о любви, которая не окрыляет, а приковывает к земле; о чувстве, которое не прорывается к объекту, а замыкается в мучительном самоповторе ожидания. Финал с вокализом — это крик или стон, в котором растворяется всё словесное содержание, остаётся только чистая, неартикулированная эмоция тоски по тому, кто "давно уже спит".
